Тишину морозного утра не нарушают ни птицы, ни звери: не треснет ветка, не скрипнет рассохшееся дерево, не запищит ни один пугливый обитатель лесной подстилки. Утро. Предрассветный час, когда сумерки уже отступают, а воздух заполняется первыми косыми лучами поднимающегося солнца, почти осязаемыми и ломкими.

Но тишина эта скрывает шаги, мягкие и величественные. Мои шаги. Я обхожу свои владения. Я хозяйка. Я – амурская тигрица.

О, вы уже знаете меня? Конечно, ведь на протяжении нескольких лет в вашем мире много говорят обо мне и моих сородичах. Мы исчезаем или почти исчезли. Да, мне впору обвинить в своих бедах вас, но это бессмысленная трата времени. А моя природа не позволяет мне попусту тратить время. Я должна осмотреть свою территорию и найти жертву. Ах, не вздрагивайте так недоуменно и брезгливо. Я тигрица, во мне течет кровь хищника. Но хищник не бездумный и жестокий убийца. В хорошо спрятанном от посторонних глаз логове меня ждут котята, которым нужно свежее мясо. А жертвы мои – самые слабые особи, больные и не способные продолжить свой род, дав сильное, жизнеспособное потомство. Я – санитар леса, защищаю его и помогаю ему.

Да, вы знаете меня, но что вы знаете обо мне? Я полосата, мои полосы уникальны, как ваши отпечатки пальцев, их может быть около ста. Мой хвост самый длинный, а шерсть самая густая среди всех моих сородичей. В дикой природе нас осталось катастрофически мало, но и сегодня вы бездушно убиваете нас, специально разводите на убой. «Тигриные фермы» существуют в Китае, так у вас называется эта территория, которую мы делим между собой испокон веков. Эти фермы обеспечивают ваших народных целителей ингредиентами для псевдолекарств. Нас убивают, как скот, чтобы продать по частям. Мы же всегда убиваем ровно столько, сколько необходимо, чтобы прокормить тигрят и себя. В год я убиваю не более пятидесяти копытных, всегда рассчитывая свои силы и реальные потребности.

Если молодой тигр вдруг оказывается вблизи ваших жилиз, то вина в этом лежит на человеке, имя которому браконьер. Странно, но даже высокие штрафы и большие тюремные сроки не пугают и не останавливают вас. Ваши браконьеры убивают нас ради меха и наших усов и когтей, которые кому-то кажутся чудодейственными. Из-за этого наши самки и самцы живут не более десяти лет. Это примерно половина нашей реальной жизни. Какие чувства у вас вызывает этот факт? А мне горько и больно, ведь мы умираем, не успев дать потомство, заполнить нишу в экосистеме наших лесов, принести ей пользу.

Но больше ли везет тем нашим собратьям, которые оказываются в цирках и частных зверинцах? Мы рождены быть свободными, сильными и благородными. Клетки, хлысты и электрошокеры унижают и мучают нас. Никогда такая жизнь не будет достойна нас. Приходя в цирк или грязный зверинец, где в небольших клетках мечутся мои братья, помните об этом. Это тоже убийство, но медленное и жестокое. Никогда у них не будет тигрят, никогда их лапы не примнут сухую траву, подернутую первым инеем. Я и мои сородичи можем быть счастливы, только будучи свободными.

Я прошу так мало: свободы и жизни! Хорошо, что среди вас есть те, кто слышит эту просьбу и защищает амурских тигров. Иногда я чувствую запах этих людей на моей территории. Они пахнут иначе – это запах заботы и защиты. Они оказываются иногда очень близко к моему логову, но никогда не угрожают моим котятам. Именно поэтому я стала приводить их к дереву, на котором закреплена небольшая черная штука, она хранит запах этих людей. Мои котята исследуют ее и учатся распознавать человеческие запахи. Однажды это может спасти им жизнь. Мне важно рассказать котятам, что люди бывают разными: их «полоски» прячутся под одеждой, в душе, но не всегда черных полосок больше.

Я знаю, что где-то есть большие центры, где изучают нас и работают над сохранением моего вида. Значит, есть надежда, что в будущем еще не одно зябкое, морозное утро будет скрывать мои шаги и легкую, резвящуюся поступь моего потомства.

Не забудьте обо мне. Я еще живу и хочу, чтобы жили мои дети на этой земле.